«Деньги, при обыске, следователи находили в самых неожиданных местах — в батареях водяного отопления и под коврами в комнатах, закатанных банках в подвале, в заскладированных во дворе кирпичах».
Успешная карьера Бородкиной (девичья фамилия — Король), у которой не было даже полного среднего образования, в геленджикском общепите началась в 1951 году в должности официантки, затем она последовательно занимала места буфетчицы и заведующей столовой, а в 1974 году состоялся ее головокружительный взлет на номенклатурный пост главы треста ресторанов и столовых.
Подобное назначение не могло состояться без участия первого секретаря городского комитета КПСС Николая Погодина, его предпочтение кандидатуре без специального образования никем в горкоме открыто не подвергалось сомнению, а скрытые мотивы выбора партийного руководителя стали известны восемь лет спустя.
«В указанный период (с 1974 по 1982 год), являясь должностным лицом, занимающим ответственное положение, — говорится в обвинительном заключении по делу Бородкиной, — неоднократно лично и через посредников у себя на квартире и по месту работы получала взятки от большой группы подчиненных ей по работе.
Из полученных ею взяток Бородкина сама передавала взятки ответственным работникам г. Геленджика за оказанное содействие и поддержку в работе. Так, за период последних двух лет было передано секретарю горкома партии Погодину ценностями, деньгами и продуктами на 15 000 рублей». Последняя сумма в 1980-х примерно составляла стоимость трех легковых автомобилей «Жигули».
В материалах следствия подшита графическая схема коррупционных взаимосвязей директора треста, составленная работниками Главной прокуратуры СССР. Она напоминает густую паутину с Бородкиной в центре, к которой тянутся многочисленные нити из ресторанов «Геленджик», «Кавказ», «Южный», «Платан», «Яхта», столовых и кафе, блинных, шашлычных и продуктовых палаток…
А от нее расходятся к горкому КПСС и горисполкому, отделу БХСС городского ОВД, к краевому тресту и далее к Главкурортторгу Министерства торговли РСФСР.
Работники геленджикского общепита — директора и заведующие, бармены и буфетчики, кассиры и официанты, повара и экспедиторы, гардеробщики и швейцары — были поголовно обложены «данью», каждый знал, сколько он должен передать денег по цепочке, а также о том, что его ждет в случае отказа — потеря «хлебной» должности.
Еще одним