Вероятно, фото с областной сельскохозяйственной выставки 1924 года, где коммуна чуриковцев была награждена дипломом за свои достижения.
“Небогатый крестьянин Иван Чуриков, имея всего три класса земской школы, основал самое массовое и эффективное движение трезвенников в РИ: к 1917 г. в него входило до 70 000 человек.
В тридцать лет, пережив смерть дочери и жены, получив религиозное озарение и, явившись в столицу, стал проповедовать в ночлежках и исцелять молитвами от пьянства.
В обществах трезвости в то время практиковался частичный отказ от алкоголя — от трех месяцев до трех лет. Братец Иоанн призывал к изменению жизни на евангельских началах с полным воздержанием. Жалеющий принять такой обет приносил покаяние за грехи и испрашивал благословения Божьего на новую, трезвую жизнь. В знак отказа от алкоголя и в качестве символа новой сладкой жизни Чуриков давал каждому три кусочка сахара.
Чуриков был активным противником всяких развлечений, «гульбищ», в том числе театров, считая, что это развращает народ. В январе 1916 г. он устроил сожжение граммофонов и пластинок, о чем тут же написал «Петербургский листок». После этого солдаты с фронта прислали ему письмо, в котором сетовали, что на фронте бывает скучно, и просили прислать граммофоны. Братец Иоанн в ответ отправил им посылку с Евангелиями, сопроводив наставлением: «Читайте Евангелие, и вам не будет скучно»
Церковь недолюбливала Чурикова, религиозные собрания вне церкви во главе с мирянином по законам Российской империи считались административным нарушением. Только за 6 лет с 1892 по 1898 годы его 68 раз задерживала полиция. После составления протоколов его отпускали. Его клали в психлечебницу и отпускали, признав здоровым; отправляли принудительно в монастырь как в церковную тюрьму — и освобождали, сняв обвинения; обвиняли в сектантстве и многократно запрещали проповедовать.
1 августа 1914 г. (день начала войны с Германией и введения «сухого закона» в России) вышел императорский указ об отлучении Ивана Чурикова от таинства Святого Причастия впредь до искреннего раскаяния в своих заблуждениях. В церковь ему было разрешено ходить. Такому наказанию Чурикова подвергли как еретика, выдающего себя за Христа (хотя он этого никогда не утверждал), и за неправославное толкование Священного Писания.
Сложившаяся ситуация отразилась и на трезвенниках. Было много случаев, когда им отказывали в исповеди и причастии. Кроме того, часть трезвенников из солидарности со своим духовным отцом и учителем сама отказались посещать церковь и участвовать в таинствах. «Они говорили: где отца прогонят, туда и дети не пойдут!»
Поэтому он уехал из столицы и основал общину в Вырице: последователи братца Иоанна жили коммуной, обрабатывали огороды, разводили скот.
В 1925 г. против коммуны была начата кампания травли в газетах, в 1927 г. отобран дом в Обухове. Беседы пришлось переносить в небольшой зале вырицкого дома, куда не могли попасть все желающие. Многим приходилось стоять на улице и слушать братца через динамики.
В 1928 г. арестовали сестриц и большую группу трезвенников Ленинграда, в 1929 году арестован и сам братец Иоанн.
Коммуну разогнали и на ее месте создали совхоз «Красный семеновод». В 1933 г. Чуриков умер в ГУЛАГе.”