Немецкий фотограф Тоби Биндер приехал в Азербайджан и почти случайно увидел, как здесь устроены нефте- и соледобывающая отрасли: работа тяжелая, люди бедные, а доходы утекают неведомо куда.
Первыми об азербайджанской нефти еще в Х веке рассказывали арабские и персидские путешественники. Они описывали нефтяные месторождения как небольшие вулканы, изливающие огонь. Европейцы узнали о горящей жидкости на территории современного Азербайджана от Марко Поло: в XIII веке он побывал в Баку и написал о колодцах в окрестностях города, из которых добывают довольно вонючее масло, которое хорошо горит и помогает болеющим паршой верблюдам.
Нефтедобыча развилась к 1848 году, когда в поселке Биби-Эйбат недалеко от Баку пробурили скважину, из которой нефть буквально била фонтаном. С появлением двигателя внутреннего сгорания и ростом спроса объемы добычи нефти только росли — к 1900 году Азербайджан обеспечивал уже половину всей нефти в мире. До разработки месторождений в Западной Сибири 80% советской нефти добывали здесь.
После распада СССР масштабная азербайджанская нефтедобыча перешла в руки нового государства, а по сути — к семье Алиевых. Первый президент Азербайджана Гейдар Алиев привнес в нефтедобывающую отрасль иностранный капитал и подписал международные контракты на разработку новых месторождений. В 2017 году Азербайджан добывал почти 600 тысяч баррелей в сутки, а в ноябре отпраздновал добычу 2 миллиардов тонн нефти. Свой первый миллиард страна отметила еще в 1971-м.
Благодаря нефтяным деньгам Баку преобразился и все больше напоминает помпезные арабские города. В то же время места, где ведут добычу, пребывают в упадке, а люди, занятые на производстве, получают по $250 в месяц.
Тоби Биндер, фотограф:
— Я приехал в Азербайджан, чтобы снять совсем другой проект, — но мне пришлось повременить с ним из-за недостающих документов. Пока их собирал, я увидел, что недалеко от Баку активно ведется нефтяная и соледобыча. То, что месторождения находятся так близко друг к другу, и визуальный контраст «черного» с «белым» меня буквально очаровали.
И нефте-, и соледобыча — довольно трудоемкая работа, но цена и значимость у нефти и соли разная. Впрочем, когда-то соль была одним из самых дорогих товаров — можно сказать, что теперь они с нефтью поменялись местами.
Средняя зарплата в Азербайджане составляет около $300, а когда я приезжал туда в 2008 году, она была еще меньше. И хотя нефтяники зарабатывают больше остальных, их зарплата не намного выше, чем в среднем по стране. Обычные рабочие не получают больших денег, хотя многие из них отдали этой отрасли всю жизнь.
Местные компании пренебрегают условиями работы своих сотрудников и воздействием на окружающую среду. Британская нефтегазовая компания British Petroleum здесь же бурит новые высокотехнологичные скважины и платит шотландским рабочим хорошие деньги; но Сольмас, Зохра и Гюлафат из «Азнефти», которые добывают 120 тонн сырой нефти в сутки, получают не больше $250 в месяц.
Я не в первый раз сталкиваюсь с социальной несправедливостью и эксплуатацией человека. Если говорить совсем честно, то в остальном мире ситуация еще хуже.
Деньги любят эту землю. Сотни лет назад их приносила соль, а теперь — нефть. Беда только в том, что ни мужчины, сутками добывающие соль из соляных озер, ни женщины, работающие на нефтяных месторождениях, этих денег не видят и не получают. Те миллиарды, что дает азербайджанская нефть, куда-то утекают.
©