Итоги уходящего года подвел в среду президент Российской академии наук Александр Сергеев. По странному стечению обстоятельств примерно в это же время глава ФАНО Михаил Котюков провел свою итоговую пресс-конференцию в другом информационном агентстве. О том, почему две руководящие наукой структуры подводили итоги врозь, что отмечали важного в своей работе и какие цели ставили для себя на будущий год, узнала корреспондент «МК».
Александр Сергеев. Фото: scientificrussia.ru.
Александр Сергеев
Об отношениях с ФАНО. Сам факт совпадения двух публичных отчетов президент РАН назвал случайным и попросил не искать несостыковок, «тем более, что на пресс-конференции главы ФАНО сейчас присутствует вице-президент РАН Юрий Балега». Далее Сергеев сообщил о неких организационных подвижках, в частности отметил, что РАН помимо имеющейся у нее экспертной функции получила возможность прогнозировать крупные научные проекты в рамках Стратегии научно-технического развития страны.
О проектах. «В выборе приоритетных направлений мы отталкиваемся от семи главных ответов на большие вызовы, сформулированных в стратегии, – сказал Александр Михайлович. – Уже начаты работы по трем из них: первый блок касается вопросов, связанных с персонифицированной медициной и экологией, второй блок – с сельским хозяйством, третий – с территориальными внутренними проблемами».
В частности, президент РАН отметил важные направления по цифровизация сельского хозяйства. Проект «Умное сельское хозяйство», по его мнению должен охватывать все поля страны, на которых ведется производство продукции. «Они должны быть включены в единую систему мониторинга, который будет проводится при помощи беспилотных летательных средств. Мы должны понимать, что происходит с каждым полем, знать их текущее состояние».
Очень активно обсуждается в Академии вопрос, связанный с использованием научно-технических средств для хранилищ. «Сейчас мы теряем где-то половину продукции, – подчеркнул Сергеев, – и это не зависит от недобросовестности работников, – здесь не хватает средств раннего мониторинга состояния продукции и быстрой реакции на эти изменения. Нужно засечь, условно, первые молекулы, которые свидетельствуют о начале гниения и прекратить этот процесс введением нужного газа».
Еще один вопрос, который поднял Александр Сергеев, касался вопроса глубокой переработки нашей сельскохозяйственной продукции. «Мука сейчас грузится на многотонные суда и перевозится на экспорт… А что если бы мы сами ее перерабатывали, создавали современные сельскохозяйственные продукты и перевозили уже в концентрированном виде! Это были бы уже гораздо большие деньги за небольшой ящичек хайтековской продукции».
У сельского хозяйства есть очень большой потенциал для развития. Взять хотя бы возможности выращивания в России органической пищи. «У нас не используется много посевных площадей, – говорил Сергеев, – а ведь это может быть нашей сильной стороной. Почему китайцы стремятся получить наши земли в аренду? Да потому что большинство своих полей они испортили в результате активного использования. А их растущий средний класс нуждается в полезной органической пище и готов платить за нее. Почему мы не можем сами выращивать такую продукцию?».
По поводу последнего блока, касающегося развития территорий, Сергеев пояснил: «Мы констатируем, что у нас не все в порядке с эмиграционными процессами в стране, – мы все хотим жить в Москве или в Подмосковье. Понято, что людей притягивает и другой уровень доходов в центре, и крупные, интересные проекты. Но давайте спросим себя: «Мы что хотим, на все пространство до МКАДа поселить все 145 млн россиян? Тенденция не очень хорошая». Взамен этой не слишком приятной перспективе президент РАН предложил организовывать крупные проекты там, где уменьшается население. «Я был поражен, когда будучи во Владивостоке мне привели наглядный пример: «Берем условный циркуль – 1000 км – с центром во Владивостоке. – Рисуем окружность. Ту часть, что оказывается при этом на стороне России, населяет 3 млн человек, а ту, что на стороне Китая, Кореи и Японии — 330 млн человек!» Нам тут хорошо в Москве, а там, в дальних регионах люди испытывают сильнейшее давление — и психологическое, и демографическое, и научно-технологическое. В азиатских странах стремительно развиваются экономики, и нам нужны крупные проекты в приграничных с ними регионах». В качестве возможного примера такого проекта, который связал бы центр с Дальним Востоком и активизировал бы жизнь в дальних уголках страны, Сергеев назвал высокоскоростную магистраль.
О фонде. В одном из пунктов предвыборной программы Александра Сергеева говорилось о создании специального фонда для обновления научного оборудования и создания дорогостоящих новых установок, деньги для которого он предлагал брать с сырьевых компаний. «Этот вопрос очень острый, – ответил президент на вопрос о продвижении его идеи. – И для того, чтобы ставить его перед президентом страны, нужны варианты возможных решений. Это может быть как налог на сырьевые компании, так и введение дополнительных льгот крупным компаниям, которые готовы вкладывать деньги в фундаментальную науку. Эти варианты мы сейчас как раз и прорабатываем».
Об ИНИОНе. Вопрос о многострадальном коллективе Института научной информации по общественным наукам президент РАН назвал очень острым. «Он связан с оценкой состояния здания, в котором сейчас находится ИНИОН, с состоянием архивных материалов, которые сейчас заморожены после пожара. Но самое главное — это ученые, которые находятся сейчас в состоянии стресса от всех вышеперечисленных причин. Второй вопрос — сутевое наполнение будущего института. Здесь, как я понимаю, есть площадка для дискуссии. Эта наука трансформируется, меняется, переходит в цифровой формат. Новое приходит уже в цифровом формате. Как будут стыковаться айтишники с учеными ИНИОНа в будущем, – это серьезный вопрос».
Михаил Котюков. Фото: scientificrussia.ru.
Михаил Котюков
Об отношениях с РАН. Уходящий 2017 год Михаил Котюков назвал ключевым годом — «первым, когда мы живем при утвержденной Стратегии научно-технического развития». Среди достижений своего ведомства он отметил создание крупных исследовательских центров, проведение, совместно с РАН, оценки результативности научных институтов и повышение качества исследовательских работ. «Все в тесной связи с РАН», – не забывал добавлять Котюков, подчеркивая дружеские отношения с Академией. Что касается раздельных пресс-конференций и пожеланий журналистов в будущем проводить их вместе, он ответил так: «Академия и Агентство – не одно и то же. Это близкие организации, но у каждого есть свои задачи. Все эти недели мы лишь по телефону успеваем сверить часы с Академией».
О зарплатах. Как известно, в наступившем году многие научные сотрудники столичных институтов ждали обещанного президентом страны удвоения окладов (от среднего по региону). Однако многие сотрудники повышения так и не дождались. Отвечая на вопрос, почему так происходит, Котюков сказал: «Средняя зарплата является относительным понятием, и наши организации постоянно проводят процесс оптимизации и распределения средств среди сотрудников». Проблему разрыва зарплат между научным сотрудниками и научными работниками (к последним относятся инженерные работники институтов и завлабы) глава ФАНО назвал закрытой.
О фонде. Фонд для обновления научного инструментария для Котюкова также является важной задачей, которая требует своего решения, «инвестиции здесь точно необходимы», но проблема требует изучения с разных сторон. «В частности, мы должны изучить то, что уже имеем. Известно же, что у вузов есть собственные системы развития, можно скоординироваться с ними, чтобы не покупать одно и то же дорогостоящее оборудование дважды».
Об ИНИОНе. Михаил Михайлович заверил, что с 2019 года начнется восстановление сгоревшего здания, а также сказал, что ФАНО ищет возможность размещения сотрудников института в одном месте. «ИНИОН сегодня временно размещается в нескольких зданиях, часть которых требуют безотлагательных технических мер — там оставлять сотрудников невозможно».