Иван Осипов держал в страхе всю Москву и был некоронованным главой её преступного мира, а потом вдруг стал сыщиком, получил прозвище “Каин” и упрятал за решетку не меньше трехсот своих бывших подельников.
Иван родился в 1718 году в деревне Болгачиново близ села Иваново Ростовского уезда Ярославской губернии в селе обычного крепостного. В 1731–ом 14–летний отрок Иван сын Осипа Павлова был отправлен в Москву и определен в дворовые при городской усадьбе именитого купца Петра Филатьева. Там, чуть возмужав, он начал активно шастать по кабакам, где и свел знакомство с отставным матросом Петром Романовичем Смирным – известным вором по кличке «Камчатка».
Тогда Ванька решил податься на вольные хлеба и однажды ночью ушел из усадьбы, прихватив с собой столько ценностей, сколько мог унести.
Так он оказался в шайке Камчатки, под Всехсвятским (Большим) Каменным мостом. И уже первое его самостоятельное дело — набег на императорский Аннегофский дворец – пополнило бандитский «общак» мешками с золотом и серебряной утварью.
Однако, вскоре Ваньку повязали люди бывшего хозяина. За побег его приковали за сараями, рядом с “потешным” медведем. Раз в день парня кормила дворовая девка, которая и нашептала узнику,что по упущению купца в пьяной драке был убит гарнизонный солдат, чье тело слуги Филатьева спустили в колодец.
И когда на подворье появились гости, Ванька проорав «Слово и дело!», рассказал о преступлении. Его тут же отвезли в село Преображенское, где размещался «Стукалов приказ». Ведал московским политическим сыском граф Салтыков, который Ваньку выслушал и велел отпустить.
Триумфальное возвращение Ваньки из Тайного приказа заставило членов шайки уверовать в то, что ему «катит фарт», и выбрать своим предводителем. Поначалу руководил шестью подельниками, но уже скоро под началом лихого атамана было 300 человек.
Каин заметно выделялся на фоне всего остального столичного ворья тем, что любил не просто украсть, а так украсть, чтобы было красиво.
Профессор Е.В.Анисимов — ведущий научный сотрудник Санкт–Петербургского Института истории РАН — считает, что Ванька «озоровал» не ради тривиального навара, а ради куража, азарта, драйва. Видно, его натура нуждалась в адреналине. “А как иначе объяснить его авантюры, где нет никакой корысти”, — задается вопросом Анисимов. Так мог «завести в заснеженное поле приказчика, да пустить по морозу без портков». Наглого подьячего “обмазать дегтем”. Выпустить колодника, посадив на его цепи караул. Вырядиться в офицерский гвардейский мундир и с подложным указом прибыть в монастырь, дабы вызволить из острога монашку, что пошла под венец, презрев обет.
К середине XVIII столетия Первопрестольная превратилась в «царство воров». Ночами улицы становились опаснее передовой. Состоятельных горожан не спасали ни заборы, ни засовы, ни крепкие стены.
Так что можно смело утверждать, что Иван сын Осипа, ставший впоследствии Каином, появился в нужном месте в нужное время. Число разбойников при его содействии увеличивалось чуть ли не в 30 раз. А он превратился в некоронованного короля столичного преступного мира.
Но вдруг 28 декабря 1741 года Иван Осипов оправился в Сыскной приказ и написал «покаянную челобитную». Предложил свои услуги в “отлове” своих же соратников и удостоился официального статуса “доносителя Сыскного приказа”. И первая же полицейская операция по его наводке накрыла воровскую сходку в доме дьякона – улов 45 человек. Той же ночью 20 членов шайки Якова Зуева взяли в доме протопопа. А в татарских банях Замоскворечья повязали 16 дезертиров и вскрыли подпол с оружием.
Московский историк Евгений Акельев, автор книги «Повседневная жизнь воровского мира Москвы во времена Ваньки Каина» — подсчитал, что «пока Каин состоял на службе, было осуждено и сослано на каторжные работы 69 крупных московских воров». Только за 2 года он способствовал поимке 298 преступных элементов. По некоторым данным, даже 500.
А пусковым механизмом “проснувшейся совести» Ваньки стал Манифест об амнистии императрицы Елизаветы I от 1740 года, согласно которому всем “оступившимся» предлагалось “повиниться и получить отпущение грехов”. Вот тогда–то 23–летний Осипов и совершил резкий зигзаг в своей уже упроченной воровской карьере, и к нему намертво приклеилось прозвище – “Каин”.
Однако, позже выяснилось, что Ванька вовсе не очищал Москву от бандитов, а просто избавлялся от конкурентов.
В частности, он начинает заниматься рэкетом. В специальную комнату в его доме стаскивают богатых купцов, у коих лишь два варианта – отдавать часть прибыли Каину, или пойти на дыбу по ложному обвинению.
На Ваньку идут доносы. Он объясняет Сенату, что долг «государева сыскаря», вынуждает его вступать в контакт с криминалом. И Сенат издает резолюцию – кто Ивану Осипову должного содействия не окажет, «яко преступник жестоко истязан будет». Теперь у Каина окончательно развязаны руки.
Однако, долго вольница не продлилась. До Петербурга стали долетать тревожные вести, и осенью 1749 года императрица отправила в Москву генерал–полицмейстера А.Д.Татищева — «с ворьем разбираться».
Едва приступив к делу, Татищев чуть не утонул в доносах на Ивана Осипова. А когда дошел до похищения 15–летней дочери «отставного служилого» Тараса Зевакина для плотских утех, после которых девочка исчезла, повелел «выдернуть супостату суставы».
И Ванька заговорил. Дело тянулось 6 лет, пока в 1755 году суд не вынес вердикт – высечь, колесовать, обезглавить. Но в феврале 1756–го Сенат приговор смягчил. Каину дали плетей, вырвали ноздри, заклеймили словом ВОР и сослали на каторгу в Сибирь, где он и сгинул.