«Транснефть» знала о риске убытков от сделки со Сбербанком, которая стала причиной судебного спора между компаниями. Расчет предоставил сам банк, не разъяснив ни его суть, ни спекулятивный характер сделки, отмечает «Транснефть»
Фото: Артем Коротаев / ТАСС
РБК ознакомился с некоторыми материалами судебного разбирательства между «Транснефтью» и Сбербанком. Правление компании было предупреждено о риске многомиллиардного убытка, его вероятность оценивалась на уровне 10%, следует из внутренней презентации «Транснефти». Это копия материалов самого Сбербанка, утверждают в нефтетранспортной компании: самостоятельного анализа последствий сделки «Транснефть» не проводила.
В декабре 2013 года «Транснефть» и Сбербанк заключили сделку с двумя опционами сроком на два года, до сентября 2015 года (см. врез). В 2015 году «Транснефть» из-за девальвации рубля получила убыток по сделке в 67 млрд руб., а в январе 2017 года оспорила ее в суде, обвинив Сбербанк в недобросовестности. Первая судебная инстанция встала на сторону «Транснефти», но апелляционный суд отменил это решение, а кассационная инстанция начнет рассмотрение дела 30 ноября.
Спорные опционы
Судебный спор между Сбербанком и «Транснефтью» касается сделок с производными финансовыми инструментами, которые были заключены в 2013 году, когда курс доллара составлял 32,5 руб. Сбербанк предложил «Транснефти» сложный производный инструмент для снижения стоимости обслуживания облигационного долга ($1,05 млрд с погашением в 2018 году). Он представлял собой комбинацию двух барьерных опционов на продажу и покупку валюты. По первоначальным условиям опцион «Транснефти» срабатывал при росте курса доллара выше 45 руб. за доллар, но позднее барьер был повышен до 50,35 руб. за доллар, а опцион Сбербанка — при падении курса американской валюты ниже 32,5 руб. В 2014 году курс доллара к рублю взлетел в 1,7 раз (до 56,65 руб. за доллар к концу года). В сентябре 2015 года курс доллара вырос до 66 руб., и «Транснефти» пришлось выплатить Сбербанку почти 67 млрд руб.
РБК ознакомился с внутренней презентацией «Транснефти», представленной в материалах дела. Речь идет о документе от 25 декабря 2013 года под названием «Об использовании инструментов снижения стоимости обслуживания корпоративных рублевых облигаций «АК «Транснефть». Представитель «Транснефти» Игорь Демин подтвердил подлинность документа, по его словам, он был представлен правлению компании.
В презентации указывалось, что опционная сделка со Сбербанком позволит снизить ставку купона по рублевым облигациям «Транснефти» примерно на 1 п.п., с 9,65 до 8,65%, экономия может составить 1,3 млрд руб. Вероятность убытка по сделке, отмечается в документе, относительно невысока — около 10%, но в случае реализации риска убыток составит 22,3 млрд руб. и более. Ранее в суде «Транснефть» указывала, что была не в состоянии самостоятельно оценить риски по сделкам со Сбербанком из-за отсутствия опыта и квалификации в сфере заключения сделок со сложными производными инструментами. Из-за «недобросовестных действий» банка «Транснефть» считала, что «не принимает на себя каких-либо существенных рисков», приводится в решении суда позиция компании.
«Представив указанную презентацию, мы хотели продемонстрировать суду, что не проводили никакого самостоятельного анализа всех рисков, а полностью полагались на мнение Сбербанка в этом вопросе», — сказал РБК Демин. Дело в том, что она полностью повторяет документ Сбербанка, направленный в «Транснефть» накануне (в решении суда упоминается презентация Сбербанка «Снижение стоимости обслуживания рублевого долга для «АК Транснефть» от 22 ноября 2013 года), добавил он. Представитель Сбербанка отказался комментировать содержание ноябрьской презентации банка. «Пока продолжается судебный спор, мы не можем раскрывать все детали и доказательства», — сказал он, добавив, что «в адрес «Транснефти» было направлено много подробных материалов, на основании которых компания сформировала свое профессиональное суждение о возможном убытке по сделке и вероятности наступления такого события».
«Мы никогда не заявляли, что Сбербанк вообще не предупредил нас о рисках, но отмечали, как именно он это сделал и когда», — говорит Игорь Демин. «11 месяцев банк предлагал нам эту сделку, настаивая на ее заключении именно в декабре, и в последний момент прислал информацию о рисках. Но прислав нам эту информацию, банк должен был обсудить с нами эти риски, удостовериться в том, что мы их правильно понимаем и что компания готова принять на себя такие риски. Этого сделано не было», — заявил он.
Помимо презентации Сбербанк направил «Транснефти» декларацию о рисках 18 декабря 2013 года, где описал четыре варианта прогноза курса доллара, говорится в решении суда первой инстанции. Базовый прогноз (вероятность 86,1%) банка предполагал, что курс рубля к доллару не достигнет барьерного значения, риск того, что курс вырастет выше барьерного значения, банк оценивал в 9%.
Демин говорит, что спор касается не толкования договора со Сбербанком. «Нельзя судить о нашей позиции в этом споре по вырванным из контекста страницам. В материалах дела более тысячи страниц документов, на основании которых мы доказываем, что банк в принципе вел себя недобросовестно, даже если в ходе обсуждения сделки и представил какой-то один нужный документ. Банк должен был нам сразу сказать, что сделка спекулятивная, а не хеджевая, и подробно обсудить все последствия. Мы не собирались заработать на сделке, нам Сбербанк обещал уменьшить стоимость обслуживания долга», — утверждает он.
Представитель Сбербанка, в свою очередь, заявил РБК, что банк не навязывал сделку «Транснефти» и учел все ее замечания и возражения, в том числе вариант повышения барьерного условия.