Сбербанк требует привлечь к субсидиарной ответственности Владимира Кехмана, владельца некогда крупнейшего импортера бананов JFC. По версии банка, в ходе процедуры банкротства бизнесмен мог нанести кредиторам ущерб на 4 млрд руб.
Владимир Кехман
(Фото: Александр Кряжев / РИА Новости)
Во вторник, 12 сентября, Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области зарегистрировал заявление Сбербанка, который требует привлечь бизнесмена Владимира Кехмана к субсидиарной ответственности в рамках банкротства ЗАО «Группа Джей Эф Си» — головной компании холдинга JFC, некогда крупнейшего импортера бананов, следует из закрытой части картотеки суда (копия заявления также есть в распоряжении РБК).
В Сбербанке подтвердили подачу заявления, отказавшись от более подробных комментариев.
Банановый закат
В 2012 году «Группа Джей Эф Си» обратилась в суд с заявлением о собственном банкротстве, и в компании была введена процедура наблюдения. На тот момент JFC был должен 12 банкам, включая Сбербанк, Банк Москвы, 18,25 млрд руб. без учета штрафов и пеней. Финансовые проблемы импортер объяснял событиями «арабской весны» в странах Северной Африки и Ближнего Востока, из-за которых были сорваны поставки фирмы в эти страны. Как следствие, потоки пошли в Россию и на отечественном рынке возник переизбыток. В ходе следующих почти трех лет компания планировала провести реструктуризацию бизнеса для погашения долгов, но сделать это не удалось, и в 2015 году ЗАО было признано банкротом с последующей распродажей активов в рамках конкурсного производства.
Как указал в своем заявлении Сбербанк, в ходе анализа активов компании конкурсный управляющий установил, что «должником в период с 2012 по 2015 год велась заведомо убыточная деятельность». В частности, компанией заключались сделки по закупке и реализации фруктов «на заведомо невыгодных для JFC условиях». Согласно описанной схеме, JFC фактически покупал продукцию по завышенным ценам, а продавал — по заниженным, используя фирмы-«однодневки». «Совокупный финансовый результат» таких операций — убыток в объеме около 4 млрд руб., говорится в заявлении банка.
Процедура наблюдения не является основанием для отстранения от управления менеджеров компании — в 2012–2015 годах JFC по-прежнему руководил Владимир Кехман. С учетом того что сделки осуществлялись на протяжении длительного времени, носили «регулярный, целенаправленный и систематический характер», руководство компании не могло не знать, что она несет убытки, говорится в заявлении. «Ответчик, являясь гендиректором, намеренно осуществлял в период процедуры наблюдения заведомо убыточную деятельность с превышением пределов полномочий, своими действиями причинил ущерб, вследствие чего полное погашение задолженности кредиторов ЗАО «Группа Джей Эф Си» стало невозможным, что в совокупности является самостоятельным основанием для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности», — заключает банк.
Совокупная сумма непогашенных требований компании кредиторам на текущий момент составляет 17,603 млрд руб.
Личный банкрот
Вместе с началом процедуры банкротства в 2012 году Кехман инициировал собственное банкротство, получив статус банкрота в Лондонском суде. В октябре 2015 года иск о личном банкротстве бизнесмена подал Сбербанк — в первый раз в российской судебной практике (соответствующие поправки в закон «О несостоятельности (банкротстве)», позволяющие инициировать подобные дела, вступили в силу 1 октября 2015 года). Долг бизнесмена в банке оценили более чем в 4,5 млрд руб. По заявлению Сбербанка также было возбуждено уголовное дело в отношении бывших топ-менеджеров JFC и самого Кехмана, которое расследуется до сих пор. Банки-кредиторы обращались в правоохранительные органы с жалобами на затягивание дела. В июле Генпрокуратура вынесла повторное требование к следственному департаменту МВД об устранении нарушений уголовного и уголовно-процессуального законодательства по делу Кехмана.
Сам Кехман в интервью РБК в декабре 2015 года говорил, что все его личное имущество распродано. «Отдал все, что у меня было, судебным приставам», — утверждал он. Согласно опубликованным в мае данным о доходах Владимира Кехмана как директора Новосибирского театра оперы и балета (предприниматель возглавил его в 2015 году), за 2016 год он заработал 13,7 млн руб. В собственности у него находилась квартира (267 кв. м), а также право пользования комнатой в общежитии (27,5 кв. м).
Признание Кехмана банкротом не препятствует его привлечению к субсидиарной ответственности. Как пояснил РБК Александр Заблоцкис, юрист инвесткомпании «А1», требования о привлечении физического лица как контролирующего лица к субсидиарной ответственности могут быть заявлены и после завершения его личного банкротства. «Говоря бытовым языком, эти долги нельзя списать с помощью банкротства физлица», — поясняет он.
Привлечение к субсидиарной ответственности — это механизм защиты кредиторов от недобросовестных действий менеджмента компании-должника (или лиц, его фактически контролирующих), в результате которых кредиторы утратили полностью или частично возможность удовлетворить свои требования, продолжает юрист. «Привлекая к субсидиарной ответственности возможного бенефициара бизнеса, кредиторы надеются за счет средств последнего снизить свои убытки от банкротства, — отмечает Заблоцкис. — Периодически после привлечения контролирующего лица к субсидиарной ответственности арбитражным судом арбитражный управляющий или кредиторы на основе установленных в определении суда обстоятельств обращаются в правоохранительные органы для проведения проверки на предмет наличия в действиях контролирующих лиц нарушений уголовного закона».
Получить комментарий Владимира Кехмана на момент публикации не удалось.
Вопросы к управляющему
12 сентября Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области отказал бывшему арбитражному управляющему ЗАО «Группа Джей Эф Си» Дмитрию Бубнову в выплате ему вознаграждения в размере 969,218 тыс. руб. Таким образом суд удовлетворил требования кредиторов компании, сообщил РБК представитель Сбербанка. Отказать в выплате кредиторы просили на основании выявленных фактов о нанесенном компании ущербе. Кредиторы посчитали, что Бубнов действовал «неразумно и недобросовестно», а также способствовал затягиванию процедуры наблюдения. Сам Кехман, отвечая на вопрос РБК, действовал ли Бубнов в его интересах, категорически опровергал это. «Он на то и конкурсный управляющий, что он не может быть моим человеком. Это абсолютно независимый человек был. Мы вели деятельность в соответствии со всеми положениями», — утверждал бизнесмен.